Настройки поиска (Страница 6 из 10)

А вот это столичная понтовщина бесит больше всего, я - из столицы, мое мнение для вас провинции должно быть единственным. А идите вы  с вашей первопрестольной сами знаете куда, если не уважаете людей которые общаются на форуме.

В Апшеронске знакомый на нивку-пикап установил фордовский дизелек. катает и радуется,  скока встало по деньгам не знаю (он сам делал), но я думаю в районе дешевле делать, чем в городе.

Так в том то идело я вдвоем с женой ехал шашлык покушать и никаких соревнований в том районе не было и вот эта властьимущее чудо-юдо меня решило жизни поучить и рассказать кто ее портит...

Интересные воспоминания ветерана:

Е. Н. ПОНИКАРОВСКИЙ
бывший помощник начальника штаба
37-го полка 11-й гвардейской
кавалерийской дивизии

Военные не часто любуются картинами природы. Реки, горы, поля, леса, человеческое жилье — это преграды, высоты, укрытия, ориентиры,  населенные пункты. Об этом не раз доводилось мне думать в Кавказских горах, когда осенью 1942 года пришлось держать оборону против рвущихся к Туапсе гитлеровских войск.
Бои шли днем и ночью. На одном из участков фашистские егеря прорвались в верховья реки Пшехи. Это грозило выходом врага к морю южнее  Туапсе. Гитлеровцев надо было задержать во что бы то ни стало. И нашу 11-ю гвардейскую кавдивизию 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавкорпуса включили в срочно созданную так называемую Лазаревскую группу войск. Предстояло в течение одного дня выдвинуться в район
поселков Режет и Маратуки и стойкой обороной остановить фашистов, запереть их в долине Пшехи.
Дорога оказалась трудной. Надо было подняться на перевал и спуститься вниз. А тут еще начался дождь. На дороге сначала появились ручейки, а затем они слились в бешеный поток. Он нес палки, камни. Наше движение приостановилось. Всю длинную осеннюю ночь мы простояли, что называется, в воде: она была и сверху, и снизу.
Под утро дождь перестал. Пришлось развести костры, чтобы хоть мало-мальски просушить одежду и погреться горячим чаем. Огонь разводить не опасались: горы окутал плотный туман.
С появлением солнца двинулись дальше. Дорога после ливня вся была изрыта канавами и ямами-промоинами, перегорожена упавшими деревьями и каменными осыпями. Все взялись за лопаты, ломы, пилы. Обозные повозки пришлось разгрузить и все имущество взять на вьюки и собственные плечи. На седловину перевала нам удалось подняться лишь к концу второго дня. На четырнадцать километров подъема полк затратил целые сутки.
Не обошлось без потерь: несколько повозок вместе с людьми и лошадьми смыло в ущелье, камнями покалечило некоторых лошадей.
Спуск в долину реки Пшехи был не менее трудным: везде те же валуны, осыпи, ямы, упавшие деревья. Но благоприятствовала погода — сухая и теплая. Под вечер следующего дня полк вышел к поселку Режет, что в двенадцати километрах южнее Нефтегорска. Здесь мы оставили весь обоз и коней, а сами пешим порядком поспешили на помощь 41-му полку нашей дивизии, который уже дрался за Маратуки. Решительной атакой двух спешенных эскадронов, поддержанных минометным огнем, мы вышибли из леса горных егерей и начали их преследовать. Но скоро сами попали под губительный артиллерийский и минометный огонь противника, который велся из поселка Котловина и с господствующих над долиной гор Оплепен и Утюг. Пришлось остановиться и зарываться в землю.
Ночью подошли 39-й полк и две батареи тяжелых 120-мм минометов 182-го артминометного полка. Теперь вся наша дивизия сбилась в узкой долине реки Пшехи.
На рассвете следующего дня началась минометная дуэль. Мы кидали свои «гостинцы» снизу вверх, на высоту 1010, противник долбил нас сверху.
Он был в более выгодном положении. Наши позиции были у него как на ладони, мы же противника почти не видели. Фашистам вскоре удалось накрыть и вывести из строя одну из наших батарей тяжелых минометов. Мы тоже погасили несколько огневых точек противника. Днем 39-й полк попытался атаковать Котловину. Но атака не удалась. Хотя казаки двух эскадронов и ворвались в поселок, но очистить его и удержать не смогли: с вершин Оплепена и Утюга противник буквально засыпал казаков снарядами и минами.
День был солнечный, ясный. Появились вражеские самолеты. Особенно сильной бомбежке подвергся поселок Маратуки. В нем находились штаб и тылы нашего полка. Одна из бомб угодила в штаб. Погибли начальник штаба – гвардии капитан Поддубный и его помощник гвардии старший лейтенант Горковенко.
Но беда учит. После бомбежки все штабы и тылы ушли в лбе, в скалы. И вовремя. Немцы продолжали бомбить поселки. При одном из очередных налетов не стало Режета. Его сравняли с землей и перемешали с камнями.
Первые бои в ущелье показали: взять и удержать село Котловину, а затем хутор Кушинку, прочно закрепиться в них, а значит, и в ущелье, мы можем только при условии, если собьем фашистских егерей с гор Оплепен и Утюг.
Снова дожди. Черные лохматые тучи наползают из-за гор и разряжаются над нами холодными ливнями. В долине сыро и холодно, как в погребе.
Всюду вода. Она хлюпает в окопах и траншеях, сочится из-под камней и земли. Если в течение суток появляется «сухое» окно на два-три часа, то это радость. Казакам приходится делать в окопах подмостки, а одежду сушить своими телами. Пробовали разжигать костры, но враг тут же начинал их гасить пулеметами, минометами, пушками. «Ну, раз так,— решили казаки,— то назло будем кострить». И разводили костры вдалеке от своих позиций, на пустырях. «Теперь пусть лупят сколько влезет!» На наши ложные позиции сыпались сотни мин и снарядов. Даже авиация на этот крючок клевала.
По военной терминологии, мы вели активную оборону. У казаков же была и своя терминология, которая выражала ту же суть: не ждать, когда жареный петух клюнет, а искать этого петуха. И бить, не давать ему покоя ни днем ни ночью. Пусть сама казачья форма — черная бурка, черная шапка-кубанка с красным верхом и шашка — наводит на врага ужас, пусть живет он в постоянном страхе и дрожит как осиновый лист.
Подразделения, сменяя одно другое, малыми группами штурмовали гору Оплепен. Бои не прекращались ни на час. То в одном месте, то в другом к вершине подбирались казаки и, подняв шум-тарарам, отходили. В один из дней всей дивизии стал известен подвиг шестидесятичетырехлетнего казака-гвардейца Петра Степановича Бирюкова. С гранатами он подобрался к самой вершине Оплепена, не спеша огляделся и приступил к делу.
Для начала выбрал пулеметную точку. Кинул гранату. Пулемет вместе с дремлющими пулеметчиками взлетел на воздух. Из укрытий и землянок стали выскакивать в траншею егеря. Кинул гранату туда. Добавил еще одну. Из траншеи полетела к нему немецкая граната с длинной рукояткой.
Бирюков, изловчившись, поймал ее и вернул хозяевам. Началась суматошная стрельба, целый бой, в котором Бирюков был ранен. Но старый казак нашел в себе силы, чтобы под прикрытием товарищей вернуться на свои позиции.
Гитлеровские горные егеря нервничали, стервенели. К минометному и пулеметному обстрелу они добавили огнеметы. Скоро вся гора стала угольно-черной, всю зелень, какая была, выжгли. А земля в долине была исклевана воронками, перерыта и перепахана.
Но казаки держались. Правда, потери становились угрожающими. Враг, владея горами Оплепен и Утюг, населенными пунктами Котловина и Кушинка, держал под контролем всю долину реки Пшехи и мог скрытно накапливать силы для удара на Лазаревскую. . Чтобы лишить фашистов этой возможности, нам необходимо было выбить гитлеровцев с этих опорных пунктов. В лоб, мы убедились, их не возьмешь. Только обходным маневром.
Но каким?
И в обычное время Пшеха — очень быстрая река с каменистым руслом. На ней много перекатов, в иных местах такое нагромождение камней, что черт ногу сломит. Но все же удобную переправу найти можно, хотя сейчас, после недельных дождей, речка вздулась, вышла из берегов и затопила все низины. В узких местах она стала похожа на разъяренного зверя: гремит, ревет.
Внимание к берегу у гитлеровцев ослаблено. Этим-то и решили мы воспользоваться. Под покровом ночи переправиться на правый берег, зайти в тыл противника и разгромить его гарнизон, сидящий на горе Утюг. С этой горы враг больше всего досаждает нам артиллерийским и минометным огнем, а сам почти недоступен. Потом захватить хутор Кушинку, через который идет все снабжение вражеского гарнизона. Для проведения операции создали ударную дивизионную группу из трех спешенных эскадронов. Возглавил ее командир 39-го полка. Для оперативного руководства в бою при командире создали маленькую штабную группу, в которую вошел и я.
Бойцы в ударной группе — физически наиболее крепкие, выносливые. На правый берег Пшехи они должны перебраться по канату, низко натянутому между скалами в узком ущелье над ревущим потоком.
В горах осенняя ночь наступает быстро. Едва солнце скроется, уже темно. Мы сразу начинаем переправу. Казаки привязываются к канату ремнями. Первый входит в воду, быстро перебирает канат руками. Но вот кто-то понадеялся на свою силу и не привязался ремнем. На середине потока его оторвало, и человек исчез в бурлящей воде. Через три часа переправа закончена…
Некоторое время ждем, когда последние переправившиеся выльют воду из сапог, выжмут портянки и одежду. Потом командир группы созывает командиров и каждому эскадрону ставит задачу.
Обходим гору Утюг. Пока все тихо. Противник не подозревает, что над его головой мы заносим казацкую саблю. Удачно сняли жидкие заслоны врага. Так же тихо подобрались к позициям двух минометных батарей, застав гитлеровцев спящими. Здесь уж тишина нам больше не нужна.
Наоборот, требовался треск и грохот. Выскакивающих из землянок егерей мы стали глушить гранатами, бить прикладами, косить автоматными очередями. Какие-то минуты — и с прислугой батарей все кончено. Не задерживаясь, стали продвигаться дальше. По всей вершине стрельба, взрывы гранат и могучее русское «ура!».
Наступал рассвет. Гитлеровцы метались в панике. В какую сторону ни толкнутся — всюду нарываются на наши автоматные очереди. На вершине Утюга захватываем несколько пулеметных точек. Егеря отстреливаются, пытаются бежать в свои тылы, к хутору Кушинка. Но он уже захвачен одним из эскадронов нашей группы. Деваться некуда. Непобедимые «эдельвейсы» тянут руки вверх.
Ночной бой на Утюге и в Кушинке вызвал переполох среди гитлеровских гарнизонов на горах Оплепен и Котловина. Тем временем казачьи полки атаковали врага с фронта, из долины. Фашисты побежали и из этих опорных пунктов. Через два-три часа боя обходная группа соединилась с главными силами в Котловине и Кушинке. Долина Пшехи была для врага закрыта.
Воодушевленные успехами последних дней, казаки рвались в бой. Хотелось сесть на коней и рвануть на широкий равнинный простор. «Но время для такого рывка еще не пришло,— сказал командир дивизии гвардии полковник Горшков.— А вот прогуляться по вражьим тылам стоит».
В рейд отобрали сотню лихих казаков. Их возглавили комиссар полка Ниделевич и исполняющий обязанности начальника штаба полка старший  лейтенант Ковтуненко. Рейд длился неделю. Внезапно атаки казаков переполошили фашистов. Во вражеском стане распространились слухи о том, что с гор спустилась целая казачья дивизия. Бойцы дошли до станицы Апшеронской и целые сутки большой гарнизон врага держали в осаде.
30 октября дивизия сдала свой участок обороны стрелковому соединению. Нам было приказано двигаться в Лазаревскую. Покидали мы долину Пшехи с чувством исполненного долга. Кроме того, за сорок дней боев мы крепко измотались. Еще хуже было нашим коням. Подвоз фуража сюда организовать было невозможно, и лошади голодали. Мы их кормили листьями, ветками, желудями. Коноводы нередко отдавали свой хлеб. Но разве пайком прокормишь лошадь?

НЕ мамалыжников там не было, а про пшеков -   я вообще неслышал, об их подразделениях в составе вермахта.

Далее цитата:
В этот же день 9-я горно-стрелковая дивизия присоединилась к 31-й стрелковой дивизии и заняла оборону на правом фланге. Наступление было намечено на рассвете 12 января. Но фашисты опередили наступающих. Перед сигналом атаки они обрушили шквал огня из всех видов оружия, а до этого каждый метр обороны дивизии был пристрелян фашистами. После артобстрела фашисты пошли в контратаку на позиции горных стрелков. Воины 9-й ГСД, несмотря на потери, атаку отбили, а наступление отложили на сутки, чтобы убрать убитых и раненых. И 14 января в 2 часа дня воины дивизии атаковали фашистов по всему фронту. Воинам приходилось карабкаться вверх по крутым склонам в лоб на пулеметы и автоматы фашистов. Пулеметный и минометный огонь противника был настолько сильный, что особого успеха ни одному подразделению добиться не удалось - продвинувшись по всему фронту на 700 метров и оставив убитыми 800 человек, им пришлось отступить назад и окопаться. Мешал глубокий снег и заросшие мелким кустарником склон горы Шапка.

В течении нескольких дней наши войска вели безуспешные атаки, неся потери, но линию обороны фашистов прорвать так и не смогли. Командование дивизией поняло, что штурмовать в лоб крутые и обледенелые высоты невозможно, к тому же подходы к ним были заминированы и простреливались всеми видами оружия. Поэтому 18 января была произведена перегруппировка сил для нового наступления, чтобы нанести удар на правом фланге, где река Цице протекает вдоль скально-лесистого хребта Лаго-Наки. В этом направлении можно было обойти противника и выйти к нему в тыл между станицами Черниговской и Самурской.

Погода в горах установилась, сильные снегопады закончились, стоял двадцатиградусный мороз. Наши начали обход фашистов с правого фланга, прижимаясь к отрогам Лагонакского хребта. Утром 20 января 1329-й горно-стрелковый полк, не встретив на своем пути противника, овладел хутором Мазниково и вышел глубоко в тыл фашистов, а 193-й горно-стрелковый полк был обнаружен фашистами и атакован батальоном немецкой пехоты, нанося удар с тыла. Но в результате рукопашного боя часть немецких солдат была уничтожена, а часть обратилась в бегство. После чего полк с небольшим опозданием соединился с 1329-м полком в хуторе Мазниково.

Фашистам срочно пришлось снимать войска с укрепленных позиций на вершинах Шапка, Желтая, Папоротная Поляна, Черниговская Лысачка, Оплепен и прорывать кольцо окружения, в котором они оказались. На помощь окруженным из станицы Апшеронской перербосили два батальона егерей. Но 1329-й полк приготовил для них засаду. От внезапности удара немцы, бросая раненых, технику и тяжелое вооружение, отступили в лес, где рассеялись небольшими группами. 20 Января одновременно с полками, действующими в тылу немцев, после минометного обстрела немецких позиций на высотах Шапка и Желтая командир 36-го горно-стрелкового полка подполковник Д.О. Марков повел полк в атаку и овладел высотами. Оставив стратегические высоты, фашисты все же не хотели их потерять полностью. Пять дней упорных боев потребовалось полку, чтобы пройти 8 километров от Черниговской до Самурской.

Западную окраину Черниговского отрога Оплепен очищали от фашистов бойцы 31-й дивизии. Бросая вооружение и технику, фашисты старались вырваться из окружения и лесами стали уходить в сторону Апшеронской. И уже 25 января 1943 года вся немецкая линия обороны рухнула. Была освобождена Самурская, и немцы, спешно оставляя позицию за позицией, быстро стали отходить на равнину Кубани. Это были самые главные бои на Майкопском направлении.

На правом фланге этого направления действовал 2-й батальон 23-го пограничного полка НКВД под командованием майора Н.М. Пискуна, который, освободив села - Темнолесское, Мезмай и Гуамку, соединившись с первым батальоном 33-го полка НКВД, где после боя за Нижегородскую он вошел под командование 193-го полка 9-й горнострелковой дивизии.

Как вариант высота 1010 - Оплепен или гора Шапка (все Апшеронск). Тока на 1010 дорога -

http://www.apsmi.ru/index.php?dn=news&a … amp;id=358

Вот нашел в тырнете фотоотчет каких-то сочинцев о поездке на коп на 1010:

http://reibert.info/forum/album.php?albumid=4807

А перед Крымском есть поворот с трассы на поселок Новоукраинский - дальше дорога уходит в лес, где то там есть место которое местные называли "Долина смерти" - проходили бои на голубой линии. Никто из крымчан новороссийцев не знает где это?

повторю тебе еще раз: нет оцепления района учений(потомучто нет этого самого района, а есть конечная цель) пост 29

Фотки по теме:

Сначала так
Колонна немецких штурмовых орудий StuG III на марше на Кавказ.

Потом вот так: «Голубая линия» взята!

(это гансы...А то еще че подумаете ...)

Сегодня днем. Развилка Поднависла-Фанагорийская пещера

Дорога на поднавислу. Красиво

Ну если агент, то абвера, а не сс. Абвер - разведка вермахта, сс - армия партии НСДП
"Тигр" в лесу - по сути бред, т.к. на восточном фронте они появились на Курской дуге. На Кубани воевали Т3, Т4, чешская мелочевка и тигров никогда не было...
Вспомнил, давно в газете "Апшеронский рабочий" в  годовщину Великой Победы читал воспоминания жителя ст. Безводная. Его отец был кузнецом в безводной и по состоянию здоровью не поппал на фронт. Как то ночью к ним в дом пришли трое, оказались партизаны, положили на стол железяку и попросили сделать такую же, а потом пояснили, что сперли у немцев танкетку и вот эта железяка навернулась и теперь она не находу. Через три дня кузнец сделал запчасть и они ночью забрали ее (правда это или брехня не знаю, просто в газете было)
А по поводу костей и копателей, помнится  история произошедшая лет 6-7 назад, когда официальноый поисковый отряд под патронажем администрации края получив деньги на поисковые мероприятия, бллагополучно отчитался за них, было торжественное перезахоронение найденных останков советских воинов, а потом всплыло, то что долго не заморачиваясь было раскопано немецкое кладбище, немецкие кости выданы за най1денные на местах боев  наших солдат.... Даже по телеку сюжет про это был.